Книга Н.В. Абаева. «Чань-Буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае» описывает как зарождались традиции и как менялась в течении времени психология человечества.
По существующей в мировой синологии традиции, восходящей к традиционно китайской классификации, ранее конфуцианство принято считать этико-политическим учением, которое стремилось установить строгую этическую градацию в обществе. Действительно, если судить по трактату «Лунь-юй» (Беседы и высказывания), основному произведению раннего конфуцианства, основоположник этого учения Конфуций (551-479 гг. до н.э.) отводил проблемам нравственного поведения человека, жизни государства, семьи и принципам управления центральное место. Как отмечал Академик В. М. Алексеев, учение Конфуция «есть именно учение об управлении людьми, теория для будущих губернаторов». Вместе с тем не менее важное место в «Беседах и высказываниях» занимали социально-психологические проблемы, и все вопросы, даже непосредственно касающиеся принципов управления государством, рассматривались им в свете самой главной и центральной для этого трактата задачи — определения основных этических и психологических атрибутов некоей идеальной личности (цзюнь-цзы), которая должна была стать базисной для всей конфуцианской культуры, то есть своего рода социально-психологическим эталоном для каждого последователя этого учения. Некоторые исследователи даже считают, что весь смысл конфуцианства сводится к раскрытию морально-психологических свойств цзюнь-цзы и что оно является в сущности учением о «благородном муже», как обычно переводят этот центральный в конфуцианской этике и психологии термин. Конфуций, разумеется, пытался решать и сугубо политические проблемы, но их решения в большей или меньшей степени было подчинено главной задаче по описанию морально-психологических качеств базисный личности, в утверждении которой древнекитайский мыслитель усматривал положительное решение всех социальных и политических проблем. Более заметная «политизация» конфуцианства происходит несколько позже, когда оно начинает реально претендовать на роль господствующей идеологии и испытывает сильное влияние со стороны гораздо более политически окрашенного учения легистов (фа-цзя), в результате чего превращается в ярко выраженную авторитарную систему, а его нормы нравственного и культурного поведения (правила «ли») в известной мере отождествляется с легистскими законами «фа». При этом существенным деформациям подвергается и ранне-конфуцианский идеал цзюнь-цзы, превратившись в орудие социальной демагогии и дезинформации, в орудие управления социально-политическими процессами в интересах господствующего класса. Поэтому ранее конфуцианство точнее было бы назвать этико-политическим, а этическим и социально-психологическим учением с акцентом на социальной психогогике, под которой мы подразумеваем определенную систему психического воспитания, призванную сформировать определенный тип личности с желательными (или приемлемыми) для данного социума психологическими параметрами. Главная задача конфуцианской психогогики заключалась в целенаправленной, интенсивной и систематической «культуризации» внутренней (психической) жизни человека в соответствии с нравственными, религиозно-философскими и социально-психологическими принципами и предписаниями (такими например, как принцип «гуманности», «справедливости», «сыновней почтительности» и пр.), выработанными основоположниками этого учения. В отличие от современной европейской психологии конфуцианская психогогика была сугубо практической дисциплиной, которая не столько изучала внутренний мир человека, его психическую деятельность (и строила различные концепции по этому поводу), сколько воспитывала его в социально одобряемом направлении, обучая методам достижения полезных, с точки зрения данного социума, психических состояний («искренность», «преданность», «ответственность» и т.д.), методам управления своей психической деятельностью с целью практической реализации норм нравственного и культурного поведения, зафиксированных в так называемых правилах «ли». При этом методы воздействия на психику человека «изнутри» (т. е. с помощью психической саморегуляции и аутотренинга) сочетались с разнообразными методами воздействия «извне» (с помощью ритуалов, музыки, декламации канонических текстов и т.д.), что в конечном итоге давала возможность не только индуцировать необходимые психические состояния, но и закреплять их, превращая в постоянно действующий фактор психической жизни. Сам Конфуций призывал тщательно экзаменовать себя, оценивая свое морально-психическое состояние и в том случае, когда подобные изъяны обнаруживается в другом человеке: «Когда видишь мудреца, думай о том, чтобы уподобиться ему, когда видишь глупого человека, подвергни себя внутреннему анализу».